Очурский бой 3 октября 1919г.

Очурский бой

Очурский бой произошёл между партизанами и колчаковцами в районе с. Очуры Минусинского уезда между 28 и 30 октября 1919 г.

В соответствии с общим планом боевых действий, Тальскому полку была поставлена задача: развивать наступление в район Абаканского железоделательного завода, с выходом в тыл основных сил белого Минусинского фронта.

Командование 3-го батальона 28 октября 1919 г. перебросило на левый берег реки 250 бойцов, занявших с. Очуры. К ним присоединился отряд староочурских и новомихайловских крестьян численностью от 150 до 300 чел. во главе с
А. Кобяковым.

На следующий день белые попытались выбить партизан из села. Красные отбили атаки колчаковцев. Но когда к противнику подошло подкрепление, и численность его возросла до 1 тыс. бойцов, белые перешли к наступательным действиям.

В бою участвовали «инородческие» дружины. Отряд местных крестьян, оставив фронт, ушёл в сторону Летника и Означенного, а прижатый к берегу батальон Егорова был вынужден эвакуироваться.

Отбив атаки колчаковцев, красные, под прикрытием находившихся на острове Егорова и 40 партизан, ночью переплавляли на правый берег реки Енисей в село Каптырево раненых и жителей. Положение было критическим, как вдруг с правого берега ударила пушка, снаряд разорвался позади белогвардейской цепи – за ним 2-3-й. Между пушечными выстрелами строчил станковый пулемёт, он бил с правого берега с горы Бык,  с неё стреляли по плотам партизан и отбили позицию вместе с орудием.

Белогвардейцы в панике бежали к бору, а партизаны успели соединиться с основной армией. При этом 3 лодки с ними утонули. Убитыми и ранеными со стороны партизан были, по одним данным, 25 человек, а по другим — 50 убитыми и 20 ранеными.

Вид с горы «Бык» на с. Очуры

Место захоронения участников Очурского боя 1919 года, с. Очуры

Здесь похоронены партизаны, боровшиеся за советскую власть и погибшие в Очурском бою с белогвардейским отрядом в  октябре 1919 г.

Очурский бой из «Воспоминаний участников гражданской войны».

Воспоминания Ф. Г. Аникина

Тальский полк выступил из Минусинска в Каратуз, имея задание восстановить в сёлах Советскую власть, расправиться с мелкими белогвардейскими отрядами и установить связь с местным партизанским отрядом, действовавшим на левом берегу  Енисея в районе села Очуры.

В станице Каратуз белоказаки встретили нас сильным огнём. Завязался бой, сначала на подступах к станице, а потом в самой станице. Бой длился четыре часа. Белые потеряли около тридцати человек убитыми и ранеными, многие сдались в плен. Партизаны потеряли всего несколько человек. Вместе с Тальским полком находился Кравченко. С эскадроном в сто человек Кравченко остался в Каратузской волости, а три эскадрона выступили дальше по ранее намеченному маршруту. В бою под станицей Суетук было взято в плен пятьдесят человек казаков, остальные рассеялись по тайге. В селе Ермаковском партизаны арестовали тридцать человек предателей и кулаков, направив: их в Минусинск. В какую бы деревню или село ни зашли партизаны, везде в наши ряды вступали добровольцами крестьяне но 30—40 человек. Даже в самой станице Каратуз, где проживало много зажиточных казаков, к нам в полк пришли пятнадцать человек с оружием и конями из числа бедного населения. В деревне Бараксан, также, были арестованы предатели, а ряды партизан пополнились многими добровольцами, в числе которых были Иван Клешнин, Поминов и др.

В деревне Субботино, так же, как и в других селениях, было проведено общее собрание крестьян. На таких собраниях крестьяне избирали местные Советы и выносили решения о выделении хлеба, фуража и лошадей для партизанской армии. Во всех случаях крестьяне добровольно шли нам на помощь и ничего не жалели для восстановления Советской власти. Нам давали столько хлеба, фуража и лошадей, в любое время и в. любом месте, сколько было нам нужно, и даже сверх того. В Субботино вновь избранный сельсовет постановил снабдить полк всем необходимым по списку, составленному партизанами. Наша попытка захватить плацдарм на левом берегу Енисея не увенчалась успехом. Тальский полк, очистив правобережье от белогвардейцев, вернулся в Минусинск.

Воспоминания Ленкова Павла Федоровича

 Мой отец - Ленков Федор Алексеевич, живущий в то время в деревне Ямки на правом берегу Енисея, рассказывал что раньше на горе «Бык» было пастбище. Когда пастух пас коров, он увидел скачущих белогвардейцев.  Прыгнув на своего коня, поскакал в деревню, и там увидев первого попавшегося человека, этим человеком оказался мой отец, рассказал про белогвардейцев. Тогда Фёдор сел на лодку и поплыл в Очуры, что бы предупредить красноармейцев,  что белогвардейцы идут в наступление. Но когда он приплыл, белые уже успели напасть на деревню, шла перестрелка.

Тогда  Ленков Федор Алексеевич помогал мирным жителям бежать из Очур, они садились в лодки, которые были битком забиты, а когда переплывали на правый берег Енисея, одна лодка перевернулась, некоторых успели спасти, а некоторые люди утонули. Тогда уже был престрельный огонь в правую сторону Енисея и по плывущим лодкам.  С горы Бык тоже шел обстрел.  Некоторых  белогвардейцев, которые  переплывали на правую сторону и подымались на гору Бык,  скидывали вниз.

 После этого боя находили много гильз.

Ленков Павел Федорович в честь своего отца Ленкова Федора Алексеевича и погибших в Очурском бою, добился что бы на горе Бык установили памятник, но так как на горе всегда сильный ветер, а памятник был из алюминия, его сломало. 

Воспоминания К. A. Колторакова

Поход партизан Кравченко—Щетинкина на Белоцарск и взятие ими Минусинска послужили сигналом к активной борьбе местного населения за восстановление Советской власти. Вышла из тайги и наша группа, которая скрывалась от карателей после поражения крестьянского восстания под Минусинском.

Выйдя из тайги, мы организовали партизанский отряд из крестьян Горе во, Очуры, Каптырево, Ново-Михайловки и Ново-Енисейки. Всего в нашем отряде собралось сто пятьдесят человек. Командиром был избран Абросим Кобяков. Казак из станицы Суетук. Кобяков был активным участником революции 1905 года, за что отбывал каторгу. При Колчаке он был арестован и посажен в Минусинскую тюрьму, где ему белогвардейские палачи вырезали на спине два ремня кожи.

Наш отряд действовал на левом берегу Енисея. В сёлах Ново-Михайловка ,Очуры, Алтай, Ново- Енисейка и Монастырка были выставлены партизанские-дозоры. Штаб отряда находился в Очурах. После того, как белые были выбиты с правого берега, они решили уничтожить наш отряд, чтобы ликвидировать на левом берегу плацдарм, которым могла воспользоваться партизанская армия. Отрезанные от Кравченко Енисеем, мы находились в тяжёлом положении.

3 октября из села Алтай белые повели наступление. К нам на помощь по правому берегу шёл Тальский полк. Один спешенный эскадрон был переброшен на остров. На рассвете я был в разведке. Неожиданно в предутренней тишине заработал пулемёт. Это партизаны на острове завязали бой с насту­павшими вдоль берега на Очуры белыми.

Занимался ясный осенний, сухой и прохладный день. Цепи белых, установив на фланге пулемёты, чтобы воспрепятствовать переправе партизан с острова, полукругом охватывали село. Чтобы не попасть в окружение, наш отряд вышел из Очур и занял оборону на берегу Енисея и вдоль протоки. Белые достигли бора и стали обстреливать деревню. Часть партизан с острова, во главе с командиром эскадрона Таштыпского полка Казариновым, перебралась к нам. Но силы были не равны. А главное, белые успели обойти с флангов село, прижимая нас к реке. Отдавать левый берег белым мы не хотели. Казаринов принял на себя общую команду и приказал отходить вверх по Енисею. В это время белые уже вступили в село, где захватили часть наших людей, оставленных для прикрытия. Мы начали отступление. Казаринов шёл поверху, наблюдая за белыми, а мы гуськом продвигались по яру у самой воды. Белые по огородам вышли наперерез и открыли огонь. Мы пошли в атаку и потеснили белых, захватив окраину Очур, но вырваться из окружения не смогли. Мы залегли на гумнах, и весь день вели перестрелку. К вечеру белые привезли орудия. Среди нас началась паника. В темноте партизаны Тальского полка при помощи крестьян переправились на правый берег. Кое- кто бросился в воду и тут же утонул под пулемётным огнём противника. Большая часть отряда, в которой находился и я, пошла в штыковую атаку. Тесня белых, мы продвинулись вдоль берега километров семь до утёса, преградившего нам путь. В этом, безвыходном, на первый взгляд, положении многие стали прыгать в воду, чтобы вплавь достигнуть правого берега. Но основное ядро отряда повернуло от реки и бросилось навстречу белым, прорывая вражеское кольцо. Нам удалось оттеснить цепи белых и дойти до Ново- Енисейки. В этом селе мы мобилизовали подводы для раненых, и ушли в притаёжную деревню Летник. Здесь отряд разделился: часть людей на плотах и лодках переправилась на правую сторону Енисея, а другая часть ушла в тайгу, в деревню Богословку.

Я был в группе, которая переплыла Енисей. Мы вышли к реке Сизая и, поднимаясь вверх по течению, добрались до охотничьей тропы, по которой прошли к реке Батахта. В деревне Субботино нас собралось около пятидесяти человек,—всё, что осталось от отряда. На утро следующего дня, мы были в деревне Каптырево. где встретили Кравченко.

После расформирования нашего отряда я и Василий Фёдорович Чучинёв остались в Тальском полку у командира взвода Фолейчика, а Тимофей Михальченко, Никита Гаврилов, Прокопий Сельдимешев и Николай Азараков были зачислены в кавалерию Северо-Ачинского полка.

В результате неудачи, постигшей наш отряд, вся левобережная часть Минусинского уезда по прежнему контролировалась белыми.

После Очурского боя белые свирепствовали во всех окружающих деревнях. Спасаясь от расправы и преследований, крестьяне бежали на правый берег, их семьи скрывались в тайге и на островах. Тёмной осенней ночью из деревни Горево бежал мой отец Андриан Колтораков и Никита Гонких. Они рассказали нам о зверствах белых.

Деревню Горево занял отряд казаков и хакасов-дружинников. Начались расправы над семьями партизан. Сын кулака Гошка Ермолаев пытал мою жену. Он выводил ее вместе с тремя детьми на гумно, ставил к стенке и стрелял из нагана ей под ноги и поверх головы. Дети от испуга не могли даже плакать. Жену допытывали, где скрываюсь я. Она на все вопросы отвечала, что ничего не знает. Жён братьев Михальченко белоказаки пытались изнасиловать. Предупреждённые соседями, они ночью убежали. Крестьян Горево гоняли на работы к зажиточным казакам станицы Алтай. Они рубили дрова, возили сено, чистили навоз под дулами казачьих наганов.

Наш полк стоял в Ново-Покровке. Вокруг села рыли окопы, вели наблюдение и перестрелку с левым берегом. Партизаны с нетерпением ждали, когда остановится Енисей, чтобы освободить от жестоких расправ белых крестьян левобережья. В начале ноября наш полк перебросили в Шушь. В свободное от нарядов время, нас обучали военному делу, проводили с нами митинги, беседы, читки газет. По Енисею пошла шуга. Спускаясь к реке за водой, партизаны щупали лёд у закраин, подолгу всматривались во вражеский берег—приближалось время решительных боев.

Воспоминания жителей села, записанные в 2019 г.

Жители Очур вспоминают рассказы своих родных, живших в то время.

После боя жители села ходили по берегу Енисея собирали тела погибших, выколачивая их изо льда (воспоминания Степановой (Смагиной) Нины Павловны со слов её матери Смагиной Прасковьи Варламовны), хоронили их тайно.

Быковская Анна Васильевна рассказала, что ее родственники после боя прятали выжившего партизана дома в подполье.

Выжившие после Очурского боя партизаны продолжали воевать.

В частности, участник Очурского боя Галайко Василий Андреевич, продолжил воевать в составе Тальского полка, после возвращения домой участвовал в организации колхоза, затем в 1937 году был арестован и расстрелян в 1938г.

Внучка участника боя Дудкина Кузьмы Ивановича рассказала, что ее дед был ранен в этом бою в лицо, пуля пробила обе щеки, оторвав язык. Он умер в 1920 году (по рассказам  ее матери Дудкиной Александры Кузьмовны).

Котов Иван уходя из дома воевать с Красной армией, на вопрос жены: «Зачем уходишь воевать, у тебя же дети?», ответил, что «Дети будут жить лучше». Позднее он попал в плен, был расстрелян в Красноярске белогвардейцами (воспоминания Ревенко (Дрожжиной) Елены Павловны правнучки Котова И.).

Читаешь эти строки и как будто смотришь старый исторический фильм. Только история здесь осязаема, она прокатилась по судьбам людей, потомки которых живут рядом...

На главную страницу